Вопросы взаимоотношения еврейской общины и власти, евреев и большинства населения страны проживания всегда были непростыми. В диаспоре жизнь евреев целиком зависит от экономической и социально-политической обстановки в регионе. Применительно к евреям особенно справедлива поговорка о том, что если вы не интересуетесь политикой, то велика вероятность, что политика заинтересуется вами.
Справедливость тезиса «нельзя жить в обществе и быть свободным от общества» никто не отменял. Как показывает практика, евреи в целом, как правило, разделяют систему ценностей, свойственную окружающему социуму, и принадлежат к той же политической культуре. Применительно к украинской ситуации, например, очевидно, что евреи западных областей и Киева в большей степени склонны поддерживать оппозицию и критически относиться к действиям властей, нежели евреи южных и восточных регионов страны. Поскольку в основном украинские евреи проживает как раз в крупных городах юго-восточной части страны, то, по умозрительным прикидкам, большинство украинских граждан еврейского происхождения склонны поддерживать действующую власть, опирающуюся, как известно, именно на эти регионы. Кроме того, евреи с опаской относятся к этнонационалистическим элементам в риторике нынешней оппозиции и не в восторге от идеи воспитания грядущих поколений на героических образах Степана Бандеры и Романа Шухевича. С другой стороны, украинские евреи в основном принадлежат к социальной прослойке, выросшей из советской интеллигенции, поэтому они так же с большей опаской, нежели основная часть населения, относятся к авторитарным и недемократическим тенденциям в действиях нынешнего руководства страны. В той или иной сфере прессинг почувствовали практически все. Ни говоря уж о том, что многие еврейские предприниматели, в том числе вполне лояльные власти, на себе прочувствовали жесткость методов перераспределения собственности, последовавшего за сменой власти (от чего серьезно пострадало финансирование связанных с этими бизнесменами общинных структур). Даже многие идеологические оппоненты предыдущей «оранжевой» власти вынуждены признать, что ситуация не только с политическими и информационными, но и с экономическими свободами за последние два с половиной года значительно ухудшилась. Ни говоря уж о том, что предыдущий президент, отстояв свою электоральную победу в результате мирной революции, не стал бросать за решетку своего менее удачного конкурента…
Политические симпатии еврейской общины на этих выборах разделены – как и у всего украинского общества. Однако есть, конечно, и своя специфика. Будучи уязвимым меньшинством с травматическим опытом, который не просто тщательно хранится, но культивируется в коллективной памяти, евреи обостренно воспринимают некоторые актуальные в общественно-политической дискуссии исторические сюжеты. Кроме того, в постсоветских условиях формирования национальной государственности и возрождения еврейской общины, последней, безусловно, присущи особые потребности и приоритеты, не всегда разделяемые большинством населения страны. Будучи при этом лояльными гражданами своих государств, следуя талмудическому правилу «закон государства – закон», евреи заинтересованы в том, чтобы легитимным путем оказывать влияние на формирование законодательства и политику властей.
Поэтому представляется естественным, что еврейскую общину волнуют политические процессы, происходящие сейчас в Украине. Что в повестке дня идущей сейчас избирательной кампании важно для еврейской общины? Каковы скрытые угрозы, или, наоборот, потенциальные возможности, открывающиеся в перспективе грядущих выборов?

Самые скучные выборы
Текущую избирательную кампанию трудно назвать судьбоносной – собственно, в этом одна из ее особенностей. На протяжении более чем десяти лет каждый раз итог выборов был труднопредсказуем, от расклада политических сил и последующих договоренностей зависело очень многое, а власть неоднократно переходила из рук в руки. Наблюдать за украинской политикой было интересно. Ежевечерние новости с успехом заменяли многим украинцам сериалы. События развивались по всем законам «мыльного» жанра: неожиданные союзы перемежались вероломными предательствами, полюбившиеся телезрителям герои выныривали из небытия, куда исчезали на предыдущем витке политического цикла, для того, чтобы выступать в новом амплуа.
После всех предыдущих политических баталий, октябрьские выборы – самые скучные. Никогда с 2004 года власть не была так монолитна и решительна, а оппозиция – столь растерянна и беспомощна. Пожалуй, даже в 2004 году руководство страны не было настолько эффективно в мобилизации и использовании в электоральных целях финансовых, медийных, административных и технологических ресурсов. Вопрос о сколько-нибудь значительных изменениях в органах власти в этом году не стоит в принципе – впервые за многие избирательные циклы. Декларация оппозицией намерения «их» (власть) «остановить» воспринимается сочувствующими с грустной улыбкой, а оппонентами – со злорадством. Вряд ли кто-нибудь всерьез относится и к революционным сценариям, озвучиваемым оппозиционными лидерами скорее от отчаяния. По сути, основные вопросы этих выборов – сформирует ли правящая Партия регионов простое большинство самостоятельно, или для этого все же потребуется помощь сателлитов? Получит ли власть устойчивую опору на все случаи жизни в виде конституционного большинства, или президент и правительство будут иметь в парламенте поддержку простого арифметического большинства? Скучноватые интриги грядущих выборов – такие, например, как вопрос прохождения в парламент политических сил, балансирующих, согласно социологическим опросам, на грани электорального барьера, – не носят принципиальный характер и не оказывают серьезного влияния на картину в целом. Впрочем, как раз для еврейской общины вопрос присутствия в Верховной раде маргинальных (до сего момента) национал-радикалов и ксенофобов имеет вполне существенный характер. Однако об этом мы еще поговорим отдельно, в следующей статье. Сейчас же мне представляется важным ответить на принципиальный вопрос: «в чем еврейский интерес на этих выборах?».

«Еврейский интерес»
Задавшись вопросом «а есть ли у еврейской общины на этих выборах собственная, специфическая адженда, повестка дня, и если есть, то в чем она заключается?», я сразу же столкнулся с неразрешимой проблемой. «Найти» ответ на этот вопрос оказалось невозможно; я могу его только придумать.
Понятно, что «украинского еврейства» как единого субъекта, способного внятно артикулировать свою позицию, не существует и существовать не может. Так же очевидно, что наша община не сформировала никакого более-менее общепризнанного авторитетного органа, который представлял бы ее интересы в политической сфере – например, в диалоге с властями, и был бы легитимен озвучивать «еврейскую» позицию по релевантными вопросам. Подобные структуры, не являющиеся собственно общинными, но репрезентирующие общину, существуют во многих западных странах – например, Американский еврейский комитет (AJC) в Соединенных Штатах. Когда французские журналисты или представители президентской администрации хотят узнать мнение 600-тысячной еврейской общины страны, они выясняют позицию CRIF (а не главного раввина Парижа, например, несмотря на то, что французское еврейство очень религиозно). На мой взгляд, отсутствие у нас подобной профессиональной структуры само по себе является некоторой проблемой.
Однако гораздо более серьезная проблема, на мой взгляд, заключается в том, что «еврейскую повестку дня» парламентских выборов даже в качестве сугубо личного, субъективного мнения, не попытался сформулировать никто из общинных лидеров, руководителей всеукраинских организаций и тем более – раввинов (последние, впрочем, на мой взгляд и не обязаны присутствовать в политической сфере, просто у нас именно они по умолчанию воспринимаются обществом как руководители и «спикеры» общины).
Хочу сразу пояснить, что под «артикулированной позицией» я вовсе не имею в виду выражение конкретными еврейскими деятелями поддержки той или иной политической силы от имени никого на подобные заявления не уполномочивавшей еврейской общины, или тем более призывы голосовать за конкретную партию. Такие голоса у нас порой раздаются (довольно редко, надо сказать, и слава Богу). Однако, подобное выражение лояльности какой-то партии (как правило, находящейся у власти) никогда не сопровождалось у нас никакими аргументами, объясняющими, чем хороша идеология и деятельность этой политической силы именно для еврейской общины. О том же, чтобы предложить политикам свою повестку дня, важную для евреев страны, конечно, и речи не идет.
Между тем, мне представляется не просто оправданной, а естественной и необходимой именно такая постановка вопроса.
У еврейской общины есть определенные интересы, которые можно отстаивать только в политической сфере. Например, существует вопрос реституции общинной собственности (и не только зданий). Кто сейчас, во время избирательной кампании, всерьез готов поставить этот вопрос перед наиболее рейтинговыми партиями? Думаю, понять готовность (или неготовность) основных политических сил решить этот вопрос на законодательном уровне в парламенте следующего созыва важно не только евреям, но и представителям многих конфессий, а также европейским структурам и потенциальным инвесторам. Разумеется, «выбить» из наших политиков ответ, тем более честный, на столь острый вопрос, совсем непросто, но если вопрос вообще не задавать, то нет ни малейших шансов, что наши парламентарии вспомнят о существовании проблемы по собственной инициативе.
Подобных связанных именно с законотворческой деятельностью вопросов, принципиально значимых для еврейской общины – и немаловажных для общества в целом – не так уж и мало. Что собираются сделать парламентарии для того, чтобы наказание за разжигание межнациональной вражды перестало быть «виртуальным», как сейчас, но и не превратилось в орудие борьбы с политической оппозицией, как в России? Не хочет ли государство предпринять по-настоящему эффективные меры против разрушения еврейских историко-культурных памятников, приватизации бывших культовых сооружений и застройки кладбищ и мест массовых захоронений времен Второй мировой войны? Не считают ли будущие представители народа, более 20% которого принадлежат к национальным меньшинствам, что Украине в том или ином виде необходим закон о национально-культурной автономии? Полагаю, по многим из этих вопросов внутри общины существует консенсус, и не важно, от имени какой конкретной организации они могут быть сформулированы для общения с потенциальными народными избранниками. А еще я уверен, что ответы на подобные вопросы отнюдь не только евреям помогли бы определиться, в каком месте избирательного бюллетеня поставить галочку.
Отдельный блок тем представляет собой внешняя политика, в которой у еврейской общины так же есть свои довольно очевидные приоритеты и предпочтения, однако в существующей конфигурации разговаривать о ней с депутатами парламента бессмысленно. Впрочем, представляется очевидным, что формулировка «еврейской» повестки дня и ее серьезное обсуждение с государством должны осуществляться постоянно и системно. Диалог необходимо вести со всеми ветвями власти и не только в период избирательной кампании.
Сегодня отношения общины и государства характеризуются взаимным игнорированием. Возможно, этот благожелательный нейтралитет – не самая плохая модель; собственно, главное, что должно делать нормальное государство – это не мешать. Однако постсоветская ситуация все же отличается определенной спецификой – слишком многие вопросы еще не урегулированы цивилизованным образом.
Община нуждается не в подачках государства в виде бюджетного финансирования фольклорных «фестивалей песни имени пляски» и бессмысленных газет, а в серьезном разговоре, необходимость которого должны осознавать обе стороны.
Евреи – такие же налогоплательщики, как и другие украинские граждане. По результатам конкурса на вакансии, в данном случае, «народных депутатов», они нанимают госслужащих, которым будут платить зарплату из собственного кармана. Они вправе спрашивать у кандидатов, проходящих отбор под названием «выборы», как именно те собираются решать конкретные проблемы, чтобы иметь возможность найти подходящих служащих.
Конечно, наша еврейская община не столь многочисленна и влиятельна, как та же американская или французская. Вряд ли мы увидим в ближайшее время программные (и агитационные, конечно) выступления ведущих кандидатов на высшие государственные посты на конференциях еврейских общинных структур. Однако община для начала как минимум должна осознать собственную субъектность и сформулировать собственную «повестку дня», хотя бы пока для себя.
Сегодня наша община ведет себя так, как будто от нее ничего не зависит, и делает вид, что ее все устраивает и она больше ничего не хочет от государства. Это не только нелепо, но и чревато. Хотя бы потому, что если ты совсем не интересуешься политикой, то политика все равно вполне может заинтересоваться тобой.