Несправедливый суд и правоохранительные органы, занятые не профилактикой и объективным расследованием преступлений, а выполняющие задачи, связанные с защитой экономических и политических интересов правящей клики, были среди важнейших причин возмущения украинцев предыдущей властью. Факт наличия в стране политических заключенных, или, как минимум, избирательность и подконтрольность правосудия никем не подвергались серьезному сомнению. Поэтому вполне очевидно, что требование их освобождения было одним из важнейших лозунгов протестного движения и одной из важных задач революции.
В обществе, в котором люди в форме с санкции министра внутренних дел и по благословлению генерального прокурора только что из автоматов и снайперских винтовок расстреливали невооруженных сограждан, идея незамедлительного освобождения единым списком всех политзаключенных рангом поменьше Юлии Тимошенко, сопротивления не вызвала. 24 и 27 февраля в два приема (в силу спешки в первый раз не была соблюдена полноценная процедура реабилитации уже осужденных) депутаты Верховной рады освободили 28 человек, находящихся в СИЗО по подозрению в совершении преступлений либо уже признанных виновными.
Обстоятельства конкретных дел, по которым амнистированные обвинялись (или уже были осуждены), часто вызывали как минимум серьезные вопросы, а как максимум, на мой взгляд, выглядели откровенно сфальсифицированными. Однако, хотя общественное мнение считает их жертвами политических преследований со стороны антинародного режима, к сожалению, лично мне непросто присоединиться к радости освобождения многих из этих людей. С моей точки зрения, настоящим торжеством справедливости было бы беспристрастное расследование и, в зависимости от его результатов, вполне возможно, вполне безупречное с моральной и юридической точек зрения признание этих людей виновными.
Боюсь, однако, что в сложившихся обстоятельствах на это рассчитывать не приходится. Для значительной части общества эти люди, без преувеличения, герои сопротивления. Это не удивительно – украинцы зачастую недостаточно хорошо или просто ложно были информированы как об обстоятельствах конкретных уголовных дел, так и о подлинном характере деятельности некоторых из амнистированных в целом.
Поддержка «политических заключенных» была одним из факторов, способствовавших мобилизации и внутренней самоорганизации протестного движения в последние годы. С учетом тотального недоверия к судебной системе и правоохранительным органам это совершенно естественно и понятно. Однако сейчас, мне кажется, нужно четко осознавать, кого в революционном порыве выпустила Верховная рада и чего нам ждать от этих людей. Я совершенно уверен, что если общество заинтересовано сегодня в обнародовании максимально подробной и беспристрастной информации о противоправных действиях чиновников и политиков, связанных с предыдущей властью, то тем более не следует скрывать подобной информации и о представителях победившей стороны. Работа над ошибками необходима не только политикам – она необходима всему обществу.
Я, конечно, не обладаю полнотой информации обо всех вышедших на свободу. Однако в силу своей профессиональной деятельности в ряде случаев об обстоятельствах совершенных преступлений я знаю достаточно, чтобы уверенно утверждать – эти люди были осуждены совершенно справедливо, и общество, считающее их политзаключенными, дало праворадикальной пропаганде ввести себя в заблуждение.
Показательно, что вообще не все амнистированные как «политические заключенные», собственно, вообще были причастны к какой бы то ни было политической деятельности. Так, Сергей и Дмитрий Павлыченко были осуждены за вполне обыденное криминальное убийство судьи, в совершении которого, насколько я могу оценить имеющуюся информацию, они были признаны виновными совершенно оправдано. Несмотря на серьезные процессуальные нарушения в ходе следствия и суда, в том числе, применение физического воздействия на обвиняемых, я полагаю, что отец и сын Павлыченко – обычные убийцы. «Политическим» их дело стало в результате, по большому счету, недоразумения (хотя весьма показательного с точки зрения настроений в обществе).
Так совпало, что Павлыченко-младший имел определенный авторитет среди болельщиков (вернее, ультрас) столичного футбольного клуба «Динамо». Субкультура футбольных фанатов всегда демонстрировала высокую степень внутригрупповой солидарности. Думаю, так же нет необходимости объяснять, что в этих кругах правоохранительные органы, мягко говоря, всегда не любили и не доверяли им. Высокий уровень общественной мобилизации фанатов способствовал развертыванию масштабной кампании под лозунгом «Свободу Павлыченко!». В ее рамках по всей стране и за ее пределами ультрас выходили на многотысячные марши. Акции фанатов привлекали огромное внимание СМИ и общественности в силу колоритности и особого стиля – использование пиротехники, энергичные фанатские «кричалки», яркие граффити на стенах, флэш-мобы в социальных сетях.
И «Динамовские» ультрас, и большинство болельщиков других украинских клубов в целом придерживаются националистического мировоззрения, что естественно и для культуры «спортивного патриотизма» в целом, и для субкультуры футбольных болельщиков в частности. В силу этого на маршах в поддержку Павлыченко использовались неонацистские символы (кельтские кресты и популярный у украинских национал-радикалов «вольфсангель», «волчий крюк»). Дальше – больше: к кампании присоединились, стремясь использовать высокий мобилизационный потенциал болельщиков, депутаты от партии «Свобода». Так, «оторвавшись» от своего изначального содержания, довольно быстро дело двух Павлыченко стало политическим, а в результате революции они вышли на свободу.
Еще более показательное и актуальное для еврейской общины дело – случай Игоря Ганненко, одного из «сумских патриотов», как прозвали его подельников в СМИ. Группа И.Ганненко в составе четырех человек была осуждена в январе 2013 года (в марте прошлого года Апелляционный суд Сумской области подтвердил приговор). Действия молодых людей были квалифицированы как «хулиганство».
Мне ранее уже приходилось подробно писать об этом деле, поэтому ограничусь кратким повторением основных его этапов. Игорь Ганненко был лидером неонацистской банды, совершавшей преступления на почве национальной, расовой и религиозной ненависти, в том числе антисемитского характера. В частности, несколько раз его группа совершала акты вандализма в отношении здания Сумского благотворительного еврейского центра «Хесед хаим».
Я не исключаю даже, что банда принимала участие и в уличном расистском насилии в отношении иностранных студентов, однако доказательств этой их деятельности у меня нет, и в материалах дела подобные факты не фигурировали. А вот что можно считать вполне доказанным по результатам следствия и судов – это факт ночного поджога комнаты в общежитии Сумского государственного университета, в которой в тот момент спали темнокожие африканские девушки, не пострадавшие только в силу удачного стечения обстоятельств. Территория вокруг общежития была разрисована свастиками, фашистскими лозунгами, призывами к насилию на расовой почве и адресом российского неонацистского веб-сайта, содержавшего инструкции по террору в отношении иностранных студентов «небелых рас».
Собственно, в силу субкультурной природы группы, граффити на стенах и заборах были ее «визитной карточкой». Среди многочисленных лозунгов, агитации за здоровый образ жизни и против «черножопых» в настенном творчестве «сумских патриотов» присутствовал также провокационный рисунок, выполненный в стиле трафаретной живописи: портрет человека, отдаленно напоминавшего Виктора Януковича, с красной точкой во лбу, обозначающей, насколько можно судить, символический след от прямого попадания пули. Один из четверых осужденных в итоге молодых людей, собственно, к тому моменту, как группу начали арестовывать, участвовал только в эпизоде с «портретом Януковича». Это дало основание то ли не очень добросовестным, то ли не очень трудолюбивым журналистам осветить решение суда возмущенными материалами под заголовками типа «в тюрьму за антипрезидентское граффити».
Закономерно, что общественность восприняла приговор с негодованием. Оппозиционные СМИ и поддерживающие осужденных социальные сети донесли до читателей исключительно эпизод с рисунками. «Прострелянный» портрет автоматически стал одним из визуальных символов молодежного радикального протеста против тогдашней власти, а «сумские патриоты» – героями и политзаключенными.
В пылу драматического противостояния с явно преступным режимом, закончившегося столь трагическими событиями, возможно, подобная интерпретация обстоятельств дела «сумских патриотов» и была понятна. Однако сейчас, когда политическая борьба перешла совсем в иную плоскость, мне представляется важным осознавать, что Верховная рада постановила считать расистского поджигателя и антисемитского вандала политическим заключенным и освободила его от уголовной ответственности. Полагаю это безусловной ошибкой.
Еще большей ошибкой было бы позволить амнистированным национал-радикалам в романтическом ареоле мучеников ворваться в политическую жизнь страны. Заработанный ценой лишения свободы авторитет позволяет им командовать склонными к героизации подобных «борцов» молодыми людьми и подростками.
В первую очередь это относится к группе руководителей движения «Патриот Украины». В период 2006 – 2011 гг. эта группа была, пожалуй, самой серьезной неонацистской в полном смысле слова организацией в стране. Кроме того, в 2008 – 2009 гг. «Патриот Украины» получил ширукю медийную известность участием в провокационных и политтехнологических кампаниях, вместе с «Братством» Дмитрия Корчинского и партией «Новая сила» Юрия Збитнева. Из сегодняшней перспективы массовая драка с милицией, которую устроили «Братство» и «Патриот Украины» у здания СБУ 18 октября 2008 года, выглядит как пролог к штурму Банковой 1 декабря прошлого года, давшему основания власти применить силу в отношении протестующих.
Лидер движения, Андрей Билецкий, вместе с двумя активистами, обвинялся в произошедшем больше двух лет назад покушении на убийство (т.н. дело «защитников Рымарской»). В данном случае я скорее готов согласиться с амнистировавшими националистов депутатами: данное дело мне тоже представляется сфальсифицированным. Основанием для его возбуждения стала драка между активистами «Патриота Украины» и пророссийским националистом Сергеем Колесником, который, поссорившись с одним из «патриотов» в интернете, пришел в харьковский офис организации и открыл стрельбу из травматического пистолета. Два активиста «Патриота», Игорь Михайленко и Виталий Княжецкий, действительно, может быть, несколько превысили пределы необходимой самообороны, нанеся Колеснику травмы подручными предметами. Впрочем, это спорный вопрос – в случае, когда невменяемый агрессор начинает стрелять их пистолета, пусть и травматического, идея схватиться за молоток не представляется мне слишком радикальной. Но в любом случае, А.Билецкий непосредственно в драке не участвовал и вообще появился на месте происшествия позже.
При этом, я уверен, что есть все основания для проведения расследования о причастности Андрея Билецкого к другим правонарушениям. В последнее время в прессе появляются статьи, раскрывающие механизмы чисто криминального сотрудничества «Патриота Украины» с харьковской властью, в том числе участия радикальных боевиков в рейдерских захватах киосков розничной торговли. Кроме того, неонацисты участвовали в дискриминационных действиях по отношению к проживающим в Харькове иностранцам, в частности – вьетнамцам. На протяжении многих лет пропаганда движения балансировала на грани разжигания межнациональной вражды, и, на мой взгляд, нередко эту грань пересекала.
В отличие от А.Билецкого, идеолог организации Олег Однороженко обвинялся в организации и участии (во главе с боевиками «Патриота Украины») в нескольких избиениях политических оппонентов. По меньшей мере один эпизод коллективного избиения имеет бесспорное подтверждение – видеозапись нападения, сделанная самими неонацистами, до сих пор «гуляет» по сети.
Самыми известными из амнистированных активистов «Патриота Украины» являются т.н. «васильковские террористы» – Игорь Мосейчук, Сергей Бевз и Владимир Шпара. Их освобождения с 2011 года оппозиционеры требовали на каждом оппозиционном митинге вместе с освобождением Юлии Тимошенко и Юрия Луценко.
Национал-радикалы из г.Василькова Киевской области обвинялись в подготовке террористического акта – по первоначальной версии СБУ, в месте большого скопления людей на День независимости, по версии, дошедшей до зала суда, они планировали подрыв памятника Владимиру Ленину в Борисполе. 10 января этого года Киево-Святошинский районный суд Киевской области признал их виновными и приговорил к шести годам лишения свободы. Это вызвало возмущение у протестовавших на Майдане, которые попытались воспрепятствовать вывозу осужденных из здания суда. Протесты закончились первыми с начала года массовыми столкновениями общественности с милицией, в ходе которых, в частности, сотрудниками правоохранительных органов был жестоко избит Юрий Луценко и многие другие активисты.
Про троицу «васильковских террористов», по большому счету, можно сказать примерно то же, что и про лидера «Патриота Украины» Андрея Билецкого. Уголовное дело, на мой взгляд, было сфальсифицировано, обвинительный вердикт суда как минимум вызывает серьезные вопросы. Одновременно, есть все основания подозревать, что эти люди были причастны к целому ряду преступлений, в основном – чисто криминального характера. По сути, на городском уровне они (в первую очередь – Игорь Мосейчук) руководили боевиками-«титушками» из числа актива организации, действуя в защиту интересов фактического «хозяина» города «регионала» Сергея Иващенко. Судя по публикациям местных журналистов, многочисленным свидетельствам и видеодокументам, неонацисты обеспечивали силовое прикрытие фальсификациям на местных выборах в 2010 году. В сотрудничестве с городской властью неонацисты буквально затерроризировали местных жителей, жгли машины и избивали оппонентов. По всей видимости, именно нежелание правоохранительных органов расследовать злоупотребление местной власти привели к довольно грубой фальсификации уголовного дела в отношении «васильковских террористов». Возвращение Мосейчука и Со в Васильков – это материализация ночного кошмара для многих жителей города, спокойно вздохнувших после их ареста.
Амнистированные лидеры «Патриота Украины» немедленно, буквально спустя несколько дней после выхода на свободу включились в политическую жизнь сегодняшней Украины. И тут нужно понимать, что контекст их деятельности сегодня кардинальным образом отличается от всего их предыдущего опыта. Для многих они теперь – моральные авторитеты, кроме того, они выступают от имени весьма популярного сегодня политического бренда.
«Патриот Украины», являющийся ядром Социал-национальной ассамблеи (СНА), под этим названием с первых дней протеста вошел в состав «Правого сектора» – объединения революционно настроенных националистических групп, сплотившихся вокруг движения Тризуб им. Степана Бандеры во главе с Дмитрием Ярошем. Это объединение в последние недели стало просто «страшилкой» для всех национальных меньшинств, в первую очередь русских и евреев, особенно в российских СМИ. На самом деле, реальные высказывания Д.Яроша и других руководителей коалиции и официальные заявления объединения не дают оснований для сколько-нибудь серьезных опасений. Д.Ярош критиковал за «расизм» парламентскую националистическую партию Всеукраинское объединение «Свобода», неоднократно подчеркивал необходимость защиты прав национальных меньшинств. 26 февраля Дмитрий Ярош на встрече с послом Государства Израиль Реувеном Дин Элем обещал жестко пресекать любые проявления антисемитизма. Пресс-секретарь «Правого секртора» – уроженец Севастополя, долгое время живший в России, наконец, один из лидеров объединения, Борислав Береза, по собственному утверждению – еврей, потерявший в Бабьем яру семерых родственников.
СНА не имеет в структуре «Правого сектора» особого авторитета. Ее представители не вошли в состав коллективного руководства объединения, нет представителей СНА среди региональных его координаторов. Однако СНА и в том числе только что амнистированные бандиты и неонацисты из «Патриота Украины» охотно эксплуатируют популярный бренд.
Игорь Мосейчук, сидя в футболке с неонацистским «волчьим крюком» (собственно, это официальная эмблема «Патриота Украины») в эфире телеканала «112», пообещал от имени «Правого сектора» отправить в Крым «поезд дружбы» для подавления сепаратистских настроений. Это угроза активно используется в пропагандистской кампании на территории полуострова, имеющей задачу запугать местное население приездом фашистов-«бандеровцев», которые будут терроризировать русскоязычных крымчан. Эта страшилка довольно эффективно способствует мобилизации местного пророссийского актива и формирования соответствующих настроений среди населения в целом. Более того – на следующий день после того, как российская армия, прикрывающаяся вооруженными сторонниками прокремлевского сепаратизма, практически полностью взяла под контроль полуостров, неизвестные вандалы осквернили симферопольскую синагогу – впервые за двадцать лет. Для того, чтобы всем стало понятно, кого нужно обвинять в антисемитизме, провокаторы оставили на фасаде здания, возле двери, наряду со свастикой знак «волчьего крюка». Не думаю, что до интенсивной эксплуатации видеозаписи с выступлением И.Мосейчука многие в Крыму вообще догадывались о существовании этого символа.
Я никому не хочу пожелать сидеть в современной постсоветской тюрьме. Однако мне хотелось бы думать, что принцип неотвратимости наказания за совершенное преступление имеет под собой серьезные основания. Я не призываю вернуть амнистированных за решетку. Но мне кажется необходимым, чтобы общество извлекло урок из произошедшего и как минимум не способствовало конвертации неожиданно свалившейся на бывших «политзаключенных» популярности в политический капитал. Тем более, что многие из них не принимали никакого участия в победившей национальной революции, а сегодня играют роль карикатурных «бандеровцев», скорее играя на руку антиукраинской провокационной пропагандистской кампании.