Комментарии и анализ

Истинная благотворительность не в стремлении афишировать свою деятельность, а в потребности оказать помощь людям

Молодые активисты, изучающие проблемы, связанные с правами национальных меньшинств, Михаил Плацинда и Надежда Манастырлы, взяли интервью у председателя Еврейской общины Республики Молдова (ЕОРМ) Александра Билинкиса, который откровенно ответил на вопросы о взаимоотношениях ЕОРМ с другими организациями этнических сообществ, госструктурами и международными партнерами, о важности общественной работы, благотворительности и многом другом.

– Каким был ваш путь в руководство Еврейской общины Молдовы?

– Я пришел в общинную жизнь в 2002 году. До этого я участвовал в благотворительных мероприятиях как спонсор. В 2002 году между некоторыми членами нашей общины возник конфликт, который перерос в публичный, стал известен прессе и очень серьезно обсуждался. Я был вовлечен в разрешение этого конфликта и почувствовал как недостаточную организованность общинной жизни, так и свою потребность участвовать в ней. Тогда, в июне 2003 года, по инициативе группы еврейских бизнесменов был создан благотворительный фонд «Еврейский конгресс Молдовы», и я, будучи одним из инициаторов его организации, стал первым генеральным директором. С тех пор я активно участвую в жизни Еврейской общины. Начал интересоваться, начал учиться потому, что очень важно, чтобы лидеры общин разбирались в особенностях общинного устройства, общинной общественной жизни. В 2003 году я был избран президентом Конгресса, в 2006 г. – сопредседателем Еврейской общины, в 2013 г. – Председателем Еврейской общины Республики Молдова. Ныне уже четвертая моя каденция в качестве председателя Еврейской общины Республики Молдова.

– С какими общинами национальных меньшинств вы сотрудничаете?

– В рамках становления Республики Молдова была создана замечательная структура, которая когда-то называлась «Департамент межэтнических отношений», потом департамент переименовали в Бюро, понизив тем самым, с моей точки зрения, его значимость. Но, на мой взгляд, государственная структура, которая сегодня называется Бюро межэтнических отношений –прекрасная площадка для сотрудничества и дружбы между различными общинами и национальными группами.

В рамках этого Бюро мы часто собираемся и обсуждаем широкий круг вопросов. У нас много общих интересов и налажено доброе сотрудничество с русской, гагаузской, болгарской, украинской, азербайджанской и другими общинами. Мы участвуем в совместных мероприятиях, вместе вырабатываем позицию по актуальным аспектам законодательства Республики Молдова. Я считаю, что именно межэтнический диалог сегодня очень хорошо налажен не между титульным этносом и другими этническими группами, проживающими в Молдове, а между организациями этнических общин. Я считаю, что было бы хорошо, если бы статус Бюро межэтнических отношений был повышен, а его бюджет – увеличен. Это очень правильная и необходимая государственная структура, которая пока не полностью реализовала имеющийся потенциал и очень сильно недооценена.

– Как, по вашему мнению, обстоит сегодня в Республике Молдова обеспечиваются права национальных меньшинств?

– Республике Молдова 26 лет, что по меркам истории лишь миг. Я считаю, что законодательство за 26 лет улучшилось, появилось много законодательных норм, которые защищают национальные этносы и регламентируют их права. Сегодняшняя обстановка, безусловно, лучше, чем 25 лет назад, когда шли военные действия, а градус межэтнической нетерпимости был очень высок.

С другой стороны, ныне много правых и левых партий, которые, играя на чувствах граждан и провоцируя национальную нетерпимость, стремятся получить свои политические дивиденды.

Если проанализировать такую чувствительную область взаимоотношений в обществе, как социальные сети, то каждый день можно отследить огромное количество постов, разжигающих межнациональную рознь. Если вопрос состоит в том, лучше ли сегодня ситуация с правами этносов, чем 15 лет назад, наверное лучше, а чем 30–35 лет назад – наверное, хуже.

– Что нужно сделать для улучшения межнациональных отношений и отношений между гражданами Республики Молдова?

– Это вопрос государственной политики. Прежде всего необходимо обеспечить равные права на образование, на культуру, на использование родного языка, на пропорциональное присутствие в органах государственной власти. И эта государственная политика должна осуществляться всеми органами власти – от парламента РМ до примэрии маленького села.

– В США, Германии, Польше, России и в других странах есть музеи истории и культуры евреев. Как вы считаете, нужен ли Молдове такой музей?

– В нашей стране есть огромное количество музеев, среди которых Национальный музей истории Молдовы, Национальный музей этнографии и естественной истории, Национальный музей изобразительного искусства. В их экспозициях вы обязательно найдете экспонаты, связанные с евреями, проживавшими на земле Молдовы много веков. Это большая часть истории страны. По историческим данным главой господарской канцелярии и хранителем государственной печати при Штефане чел Маре был еврей. В Национальном музее изобразительного искусства хранятся работы еврейских художников от Лазаря Дубиновского до Ады Зевиной и Моисея Гамбурда.

Еврейская история Молдовы очень богатая и яркая, но одновременно и трагическая. Музей безусловно нужен. Вопрос в том, какой должна быть форма собственности этого музея – государственная или частно-государственного партнерства. Кто должен финансировать его деятельность? Как будет сформироваться фонд экспонатов? Вопросов много, но, несомненно, такой музей нужен. Это и дань памяти о сотнях тысяч сограждан, и образовательная площадка для будущих поколений.

– Насколько удается поддерживать и продвигать еврейское образование сегодня, и помогают ли в этом вопросе органы государственной власти РМ?

– Если мы говорим о еврейском образовании, то необходимо четко разделять два типа образования – светское и религиозное.

Светское образование – это детсады, школы, вузы, в которых, наряду с общеобразовательными предметами, согласно утвержденному Министерством образования куррикулуму, изучают историю и культуру евреев, еврейский язык (иврит или идиш), в которые ходят, в основном, дети членов еврейской общины. В Кишиневе есть две государственные еврейские школы и один детский сад. Я очень благодарен Министерству образования и Правительству РМ за то, что эти учебные заведения функционируют, и мы, как члены общины, можем выбирать, где учиться, и давать детям возможность изучать родной язык и историю.

Что касается вузов, то раньше у нас был факультет иудаики, но в связи с тем, что община уменьшалась, и студентов оказалось немного, он закрылся. Я не считаю, что это большая проблема потому, что спрос рождает предложение. Если будет спрос, предложение будет возобновлено.

Что касается религиозного образования, то в Кишиневе когда-то было очень много иешив и религиозных школ. Но сегодня спроса на такое образование в Кишиневе практически нет. Иешивы есть, они маленькие, действуют при синагогах, как небольшие школы в форме частного религиозного образования.

– Сотрудничает ли Еврейская община Молдовы с международными и межправительственными партнерами? По каким проектам и направлениям?

– У нас очень много проектов, осуществляемых с международными партнерами. Продуктивное постоянное сотрудничество налажено с ОБСЕ, с посольством Европейского Союза, посольством США и, конечно же, Израиля. Регулярно мы сотрудничаем с посольствами Австрии, Германии, Польши, Венгрии, других стран, с международными еврейскими организациями: Всемирным еврейским конгрессом, Европейским еврейским конгрессом. Важно подчеркнуть, что без международной поддержки, без международного сотрудничества наша работа не была бы столь интересной и эффективной, а самое главное – полезной для евреев и общества в целом.

– Как вам удается совмещать общественную деятельность с профессиональной работой?

– Чтобы заниматься каким-то делом, нужно чтобы оно было интересным. Если ты занимаешься тем, что тебе не интересно, это не приносит успеха. Много лет мой рабочий день длится минимум 12 часов, а иногда дольше, и я занимаюсь своим делом с удовольствием.

– Приходилось ли вам сталкиваться с нарушением ваших этнических или религиозных прав и в целом права на самоидентификацию?

– Лично я с этим не сталкивался. Но как председатель общины, я иногда ежедневно, а чаще еженедельно, разбираю случаи дискриминации. К сожалению, это так. Не всегда эти случаи объективны. Бывает человек приходит и говорит: «Меня дискриминируют потому, что я еврей!» В том же контексте может быть сказано: гагауз, русский, ром. Это его субъективная оценка ситуации, она не всегда беспристрастна. Иногда человеку просто удобно думать, что его дискриминируют по национальному признаку или по признаку вероисповедания. Бывают случаи, когда люди этим спекулируют. Но факты реальной дискриминации, к сожалению, у нас, в Молдове, тоже имеют место. То есть дискриминация по национальному и религиозному признаку еще есть, и никуда нам от этого не деться.

– А были годы, когда вы чувствовали, что вы «еврейский» бизнесмен?

– А в чем разница между бизнесменом и «еврейским» бизнесменом?

– В негативной коннотации.

– Ну, безусловно, у нас происходят достаточно громкие события в стране, которые зачастую персонализируются с учетом национальной принадлежности фигурантов этих событий. Всплески такие бывают. Может быть, и сейчас есть. Но зрелость общества заключается в том, чтобы не искать виноватых по национальному признаку, а объективно оценивать события и причины, их вызвавшие.

– Кем вы себя больше ощущаете: успешным предпринимателем или общественным деятелем?

Я, прежде всего, предприниматель. Я не общественный деятель, я не политик, я не стремлюсь идти в политику или позиционировать себя как видного общественного деятеля. Безусловно, я пытаюсь много сделать, создать, построить и для общества, и для людей. Но для меня, все-таки, основное занятие – мой бизнес.

Есть другой вопрос: помогает ли общественная деятельность предпринимателю? Нет, не помогает. Я, как предприниматель и одновременно общественный деятель, иногда скован в принятии каких-либо своих решений, как в бизнесе, так и в общественной жизни, потому что я совмещаю эти ипостаси.

Иногда я не могу позволить себе то, что сделал бы как предприниматель, учитывая, как это будет воспринято в отношении меня как общественного деятеля. Иногда наоборот, я, как председатель общины – общественный деятель, вынужден предпринимать шаги, безусловно, не способствующие предпринимательской деятельности. Это непростое совмещение. С моей точки зрения, идеально, когда предприниматель не занимается ни политикой, ни общественной деятельностью. Каждому свое.

– Поскольку еврейская община представляет собой как национальное, так и религиозное меньшинство, как вы оцениваете уровень толерантности к евреям в молдавском обществе и считаете ли вы, что образовательными программами нужно поддерживать уровень толерантности в обществе?

– Молдавское общество и молдавский народ очень толерантны. Конечно, можно вернуться на сто с чем-то лет назад и вспомнить кишиневский или другие погромы. Но надо также понимать, что они не были проявлением всплеска народных эмоций. Это были организованные и спровоцированные акции. Подчеркну, что, с моей точки зрения, молдавское общество очень толерантно. Именно поэтому, Молдова сегодня столь многонациональное государство, в котором исторически много лет мирно сосуществуют представители более 50 национальностей.

Сегодня у нас в республике представлены разные религии. Христианство, иудаизм, ислам, буддизм. В рамках христианской религии представлены конфессии православных, католиков, протестантов. Часто можно увидеть в небольшом селе и баптистскую церковь, и православную. То есть, уровень толерантности в религиозном смысле высок. Это с одной стороны. С другой стороны, уровень религиозности в Молдове чрезвычайно высок. Вы не найдете в Европе стран с таким высоким уровнем религиозности населения. Я думаю, что если брать количество атеистов, то в Молдове это один из самых маленьких процентов. А может и самый маленький.

Недавно к нам в общину приехал новый раввин и был крайне удивлен, что на улицам Кишинева, несмотря на ортодоксальный стиль его одежды, некоторые прохожие здоровались с ним словами «шалом».

Скажу так: за 26 лет независимости Молдовы у нас, практически, не было инцидентов, связанных с религиозной нетерпимостью, за исключением осквернения ханукии православным священником Чибриком с толпой фанатиков, а также случаев осквернения кладбищ и появления оскорбительных надписей на мемориалах, на стенах школ и синагог.

С одной стороны, я считаю, что уровень толерантности очень высок, а, с другой стороны, такие инциденты, с моей точки зрения, носят не спонтанный, а хорошо организованный характер. В этой связи действительно большой проблемой я считаю то, что подобные инциденты никогда до конца не расследуются, а виновные никогда не наказываются должным образом. Я считаю, что для того, чтобы поддерживать уровень толерантности в обществе, нужно всегда такие случаи доводить до справедливого наказания: судебного приговора, штрафа и так далее.

– Что бы вы посоветовали тем группам национальных меньшинств, которые сталкиваются с дискриминацией, – помимо представителей еврейской общины, это также русские и русскоязычные.

– Я не люблю так часто употребляемое вами слово «меньшинства». Почему они меньшинства? Потому что их меньше? Или потому что они хуже? Мы все граждане Республики Молдова. А если завтра возникнет такая ситуация, как в некоторых европейских странах, где идет большой приток беженцев из стран Ближнего Востока? А если мы возьмем динамику рождаемости, то можно сказать, что через 50 лет в этих странах титульная нация может оказаться меньшинством. Меньшинством! Но они же от этого не перестанут быть гражданами!? Надо относиться к себе не как к меньшинству, а как к гражданину. При этом у каждого гражданина есть свои права и свои обязанности. Если вы граждане Республики Молдова и отстаиваете свои права, то вы не должны забывать и о своих обязанностях. Кстати, одна из обязанностей гражданина – знать государственный язык страны, в которой он проживает. Если вы понимаете это, то проблем будет намного меньше.

– Вы удостоены орденом Республики Молдова «Gloria Muncii», наградой Американского еврейского комитета, другими знаками отличия. Какая из этих наград наиболее ценна для вас?

– Как говорится: награды не просят и от наград не отказываются. Какая самая ценная? Для меня каждая одинаково ценна. Их нельзя сравнивать. Потому что, если люди тебя наградили, значит, они отметили твой труд и вклад, поблагодарили тебя. Человеческая благодарность всегда ценна, а награда – это благодарность. Не важно, орден это или грамота, письмо или просто слово. Иногда письмо или слово благодарности от человека ценнее, многих награды. Если тебе за что-то говорят «спасибо» – это всегда ценно.

– Завершилась светлая ханукальная неделя – большой праздник для иудеев. Скажите, сть ли отрывок из Торы, который вам наиболее близок и почему?

Отрывка нет и не может быть потому что Тора – это книга всей жизни, настолько всеобъемлющая, что в каждый период жизни вы можете читать ту главу, которая ближе именно в тот момент, который вы переживаете. Мне сегодня особенно близки книги Иова и Кохелет (или Екклесиаст). Это именно те книги, которые я сейчас чаще всего читаю. Но опять-таки, это все зависит от переживаемого в конкретный период жизни.

– К общественной деятельности вы пришли с пониманием, что это ваш долг перед собой и обществом?

– Общественная деятельность, не важно, волонтерский это труд или оплачиваемый – это труд, которому надо отдаваться полностью. И он никогда не будет оценен должным образом. Это большая ошибка, если вы занимаетесь общественной либо благотворительной деятельностью с ожиданием, что вам скажут за это «спасибо». Если у вас есть такое внутренне желание, и вы готовы заниматься общественной деятельностью, потому что это нужно делать, потому что это правильно, просто потому что вы не можете этого не делать, то есть «от души» – тогда все получится.

– Как вы считаете, у нас, в Молдове, должна поощряться благотворительность?

– Раньше члены еврейской общины отдавали, так называемую «цдаку» – 10% дохода – на нужды общины, то есть на содержание синагог, больниц, школ, домов престарелых и т.д.
Какие 10% более ценны? От человека, который заработал миллион, или от человека, который заработал 100 лей? Для того, кто заработал миллион и отдал 10%, – это не такие большие деньги – у него остается 900 тысяч. А для того, кто заработал 100 и отдал 10 на благотворительность – это последние. И эти последние, наверное, более ценные.

Система должна быть такой: не нужно творить из благотворителей кумиров, сопровождая это громкой кампанией в прессе и на телевидении. Истинная благотворительность не в стремлении афишировать свою деятельность, а скорее, наоборот, в сохранении ее анонимности. Надо просто делать так, чтобы каждый чувствовал не обязанность, а потребность оказать помощь людям.