Концентрационный лагерь Аушвиц-Биркенау, Польша. Фото автора hzparisien@gmail.com
Как Польша переписала историю Катастрофы
31.12.2019
В начале этого месяца в книге для посетителей лагеря Аушвиц появилась необычная запись: «В знак признания всех жертв немецкого террора и оккупации во время Второй мировой войны. В благодарность всем, кому небезразлична истина и память о втором апокалипсисе. Кто бы ни был пассивен против зла, он все равно принимал в нем участие. Кто бы ни был пассивен перед лицом исторической лжи и признания истины, он словно принимал участие в ее написании. Мы позаботимся о правде и милосердии для всех нас сегодняшних и во имя грядущих поколений, и в память о жертвах совершенных преступлений». Подпись: премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий.
На первый взгляд, не очень понятно, как этот короткий, довольно философский текст, посвященный истине, лжи, памяти и забвению, связан с мемориалом, посвященным памяти жертв войны. Случайный читатель может задаться вопросом, какую истину имеет в виду Моравецкий и от какой лжи предостерегает. Если внимательно вчитаться в запись, оставленную польским премьером, возникают вопросы. Неужели ему не пришло в голову хоть словом упомянуть о людях, составлявших 90 процентов всех узников концлагеря? Куда пропал миллион уничтоженных здесь евреев из общего числа жертв в 1,1 миллиона человек?
Однако те, кто не понаслышке знаком с внутриполитической ситуацией в Польше, вряд ли были удивлены комментарием Моравецкого, оставленным в книге записей, так как 6 декабря он сопровождал канцлера Германии Ангелу Меркель во время ее первого исторического визита в Аушвиц с тех пор, как она вступила в должность 14 лет назад. Польский премьер тщательно подбирал слова в соответствии с идеологией правого национального правительства, которое он возглавляет и которое недавно переизбрали на второй срок подряд.
«Политика памяти» в отношении Второй мировой войны, которую польское правительство проводит со значительным успехом, делает особый акцент на поляках, погибших во время войны, и поляках, признанных Праведниками народов мира, которые рисковали собственной жизнью, чтобы спасти евреев. Превозносятся и поляки, которые пытались сражаться с нацистами и тоже заплатили за это жизнью.
Таким образом, Польша пытается избавиться от последствий долгосрочной исторической ошибки.
Германия, начавшая войну и инициировавшая события, которые привели в конечном итоге к Катастрофе европейского еврейства, сегодня воспринимается на международном уровне, как просвещенная страна, а Берлин объявлен чуть ли не Меккой туризма. Напротив, Польша, где немцы принялись за «окончательное решение еврейского вопроса», называют «крупнейшим еврейским кладбищем мира», а самих поляков обвиняют в сотрудничестве с нацистами.
«Евреи простили Германию, потому что получили деньги от немцев и перенаправили свой гнев на поляков, которые сами пострадали от жестокости немцев»–- такова суть претензии, высказанной многими поляками. И, если в какой-то мере последнее обстоятельство может послужить смягчению исторической памяти по отношению к полякам, то есть опасность, что в результате будут затушеваны другие главы трагической истории польско-еврейских отношений.
Ретушь и беспамятство
Частично это – мрачные эпизоды, которые не вписываются в схему жертв и героизма, в частности, роль поляков в преследовании евреев до, во время и после Катастрофы. Эти факты обширно документированы в различных изысканиях, проводимых в основном польскими исследователями, но почему-то игнорируются и подвергаются критике со стороны польского руководства: оно указывает на маргинальный характер этих преступлений, мол, не характерных для всего народа, а лишь для каких-то его отдельных представителей, подобных которым можно найти и среди самих евреев.
При этом проводится аналогия, хотя и хромающая: между евреем, служившим в Юденрате и отправившим своих соплеменников к месту казни, и поляком, сдавшим еврея или убившим его. Но не учитывается тот фактор, что евреи нередко шли в Юденрат, отчаянно цепляясь за жизнь, пытаясь спасти себя и своих близких, тогда как поляки убивали без принуждения, в обмен на оплату, а иногда и просто без какой-либо компенсации, а исключительно по идейным соображениям. Да и масштабы этих явлений несоизмеримы.
В следующем месяце будет отмечаться 75-летие освобождения Аушвица. Так получается, что ныне главные жертвы этого лагеря смерти утратили на него «право собственности» и упоминаются лишь в общем перечне погибших, причем, «пальма первенства» отдана полякам, невзирая на определенные различие в обстоятельствах, повлекших за собой их гибель. А основное различие между уничтожением евреем и убийством поляков заключается не только в совокупности усилий, направленных на поголовное истребление евреев, но и в приоритете и предпочтении этого истребления. Уничтожение евреев было главной целью нацистского режима и не было - как в случае с поляками – всего лишь средством для терроризирования населения или его эксплуатации.
В какой-то степени участившиеся сегодня дискуссии – это отголоски спора, возникшего в 60-е годы, когда поляки отказали Израилю в праве открыть отдельный мемориал, посвященный евреям-жертвам Аушвица; тогдашний высокопоставленный польский чиновник заявил, что мемориальный комплекс будет посвящен трагедии всех граждан Польши, и нет никакой нужды, чтобы особо выделять евреев. И лишь в 1978 году в Аушвице, наконец, была развернута «еврейская экспозиция».
Евреи и поляки на одной доске
Тот факт, что глава польского правительства не упомянул евреев в книге записей, не случаен. Надо вести речь о наметившихся тревожных тенденциях. Самая главная из них – преуменьшение роли евреев, как жертв, и, напротив, усиление той же роли поляков.
Поляки не говорят о конвейерном плане полного уничтожения еврейского народа. Вместо этого говорится о ряде разных преступлений нацистского режима, в результате чего стирается различие между погибшими евреями и поляками. То есть говорят о шести миллионах людей, ставших жертвами нацистов, что объединяет в одну группу три миллиона польских евреев и три миллиона собственно поляков.
Таким образом, делается вывод, что поскольку два народа понесли колоссальные утраты в равных количествах от рук нацистов, немыслимо, чтобы один из народов был соучастником – в той или иной степени – совершенных нацистами преступлений. Это утверждение сопровождается искажением и фальсификацией данных, а иногда отсутствием пропорций и тенденциозными, антиисторическими сравнениями.
Нет-нет, Моравецкий все же упомянул евреев, уничтоженных в Аушице – в речи, с которой он выступил перед Меркель. Но сделал это, как говорят, через «запятую»: «евреи, поляки, советские военнопленные, цыгане». Если говорить о конкретных цифрах, это – около миллиона убитых евреев, около 150 тысяч поляков, около 16 тысяч русских и около 23 тысяч цыган. Это и есть та «истина», о которой говорил польский премьер?
Но, помимо оставленной им записи в книге отзывов, есть еще одна любопытная деталь, на которую следует обратить внимание. На церемонии с участием лидеров Польши и Германии выступал один-единственный из тех, кто выжил в Аушвице – поляк Богдан Бартниковский, рассказавший о горькой участи поляков после неудавшегося Варшавского восстания; в момент описываемых событий ему едва исполнилось двенадцать лет.
Смелая фрау Меркель
Нет никаких сомнений, что поляки имеют полное право упоминать и рассказывать о страданиях своего народа, и о горестях, выпавших на их долю, о том, что они заплатили высокую цену за пребывание нацистов на их земле, подверглись гонениям и преследованиям, отстаивая собственную свободу. Но при этом возникает вопрос: можно ли, устраняя последствия одного зла, творить другое зло? Чтобы прозвучал во всеуслышанье голос поляка, бывшего заключенного концлагеря, нужно ли заставить умолкнуть голоса евреев, которые составляли большинство жертв Аушвица? Неужели у организаторов церемонии не нашлось времени, чтобы несколько слов сказал еврей, переживший Катастрофу, и чтобы он мог выступить во время беспрецедентного визита Меркель в Аушвиц?
Кстати, когда подошла очередь выступить канцлеру, она доказала, что можно говорить о страданиях поляков, не забывая о том факте, что большинство жертв Аушвица было евреями. Меркель прямо заявила, что Аушвиц – это «миллион убитых европейских евреев», и что именно они составили большую часть нацистских жертв.
Ангела Меркель выразила раскаяние за содеянное немцами и подтвердила, что Германия приняла решение перевести 60 миллионов евро, чтобы помочь сохранить мемориальный комплекс. Она отдала дань полякам, уничтоженным в этом лагере, и подчеркнула, что вся вина за создание лагеря и его функционирование целиком лежит на немцах.
Польша делает все возможное, чтобы лагеря смерти, которые находились на ее территории, не назывались «польскими лагерями уничтожения». Но, похоже, ресурсы, выделяемые для борьбы с этим негативным явлением, несоспоставимы с усилиями, направленными на исправление других исторических искажений – тех, что не обязательно льстят польскому самолюбию.
К примеру, в Польше не было публичного осуждения погрома, совершенного в деревне Едвабне в 1941 году, когда поляки еще до прихода немцев сожгли живьем в амбаре сотни своих еврейских соседей. Если польское правительство интересует только истина, почему оно не противостоит отрицателям этого массового убийства?
1 сентября, в 80-ю годовщину начала Второй мировой войны, высокопоставленные представители Германии, США и других стран (но не Израиля) были приглашены на ряд государственных церемоний и памятных мероприятий в Польше. И всюду основной упор делался на страдания поляков.
Куда смотрит официальный Израиль
Польша записала в качестве крупного дипломатического достижения, когда президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер попросил прощения у поляков-жертв войны. «Я преклоняюсь перед жертвами нападения на Велюнь», – заявил Штайнмайер в своих выступлениях на немецком и польском языках в первом городе, который 80 лет назад Люфтваффе подверг массированной бомбардировке. «Я преклоняюсь перед польскими жертвами немецкой тирании. И я прошу у вас прощения», – сказал президент Германии.
Действительно, во время удара с воздуха было убито 1200 жителей Велюня, и этот факт мало кому известен.
Штайнмайер и ряд других ведущих мировых лидеров, в том числе из США, уже неоднократно повторяли, что нельзя забывать о страданиях польского народа, сопротивлявшегося нацистской оккупации. В последнее время в обиход все чаще стало вводиться это понятие – «страдания польского народа», и нередко оно фигирурирует наряду с подобным термином, касающимся евреев. Похоже, Израиль тоже принял эту терминологию: в качестве примера можно привести визит в Аушвиц израильской молодежной делегации в марте 2018 года, когда наряду с евреями-жертвами этого лагеря смерти упоминались и поляки.
Сравнение Катастрофы европейского еврейста с трагедией, пережитой поляками во время Второй мировой войны, только подчеркивает, насколько неравны эти две «весовые категории». Не потому, что еврейская кровь лучше или дороже польской крови. Убийство – всегда убийство, и неважно, кто жертва – еврей, поляк или кто-либо другой. Разница проистекает из различной идеологической мотивации, которая способствовала массовым убийствам, и из того, как эта мотивация претворялась в жизнь. Еврейское население в Польше и других странах, в отличие от польского народа, было обречено на полное уничтожение.
Не случайно масштабы и характер потерь различны для каждого из народов: около 10 процентов поляков против 90 процентов евреев.
Безусловно, Польша доблестно сражалась с нацистскими оккупантами, но ее отдельные граждане и общины были с легкостью мобилизованы, чтобы помочь нацистской Германии в поисках и уничтожении евреев.
В связи с этим до сих пор вызывают мощный резонанс слова Эли Визеля: «Не все жертвы были евреями, но все евреи были жертвами».
Официальный Израиль игнорирует текущую тенденцию в Польше и других странах в отношении создаваемой там общей картины о жертвах Второй мировой. Не исключено, что уже в ближайшем будущем наша страна может оказаться беспомощной, неспособной отреагировать на те тектонические сдвиги, которые происходят у нее под носом в формировании новой исторической памяти, связанной с отношением к жертвам Второй мировой войны.