Комментарии и анализ

Д. Блатман на фоне музея Варшавского гетто в Польше. Фото Alik Keplicz / AP

О Катастрофе, святошах и лицемерах

У министра иностранных дел Яира Лапида и депутата кнессета Исраэля Каца, который временно занимал эту должность [статья опубликована 26.06.2021 года. – ред.], не так много общего. Они – представители конкурирующих политических лагерей и принадлежат к разным политическим культурам. В последние месяцы Лапид производил впечатление человека вдумчивого, который умеет наводить мосты, налаживать умеренный диалог между соперничающими политическими группами на основе участия всех заинтересованных сторон. Похоже, штурвал Израиля оказался в руках тех, для кого промахи и тупость не являются дипломатическим оружием.

Что касается Каца, то незнание сложной истории еврейско-польских отношений и непонимание тонкой ткани израильско-польского диалога отразились в его первом сделанном на весь мир заявлениии, когда он был назначен министром иностранных дел в феврале 2019 года. Поляки, сказал он тогда, всосали антисемитизм с молоком матери.

Однако сочетание слов «Катастрофа» и «Польша» вызывает бурную рефлекторную реакцию у многих израильтян, даже у такого умеренного и внимательного человека, как Лапид. Нападки на Польшу из-за принятого закона о сроке давности, который ограничивает 30 годами административную обоснованность исков о реституции имущества периода немецкой оккупации и коммунистического правления, спровоцировали и его на напыщенные заявления. Он назвал закон «аморальным», упомянув роль Израиля в защите достоинства и памяти жертв Катастрофы и отметив, что никакой закон не изменит историю. Вслед за ним с резкой критикой закона выступила его товарищ по партии, министр социального равенства Мейрав Коэн – еще один известный эксперт по польско-еврейским отношениям – украсившая свою речь библейской цитатой «убил и унаследовал?» (3 Царств, 21:19)

Какую историю нельзя изменить этим законом? Кто именно убил и кто получил наследство? Может быть, прежде чем с пеной у рта нападать на закон, принятый в суверенном государстве и получивший голоса 380 из 460 польских парламентариев, включая членов оппозиционных партий, стоит тщательно разобраться в этом вопросе? Ведь столь широкое согласие выбивает почву из-под израильского аргумента, что польское правительство, опирающееся на националистическую партию «Право и справедливость», искажает историю Катастрофы, и вся его цель заключается в продвижении альтернативного исторического повествования, которое затушевывает роль поляков в убийстве евреев во время немецкой оккупации.

Что ж, оспаривание исторических концепций польского правительства важно и должно вестись со всей решимостью. Критика правовых и общественных мер, предпринимаемых национальным правительством, которые постепенно разрушают основы демократии в Польше, так же важна, как и международная общественная защита групп, против которых ведется уродливая пропагандистская кампания, таких как ЛГБТ-сообщество в Польше. Однако заявление «убил и унаследовал?» несправедливо по своей сути, поскольку оно искажает историю, а также выставляет глупцами тех, кто, живя в стеклянном доме, бросается камнями.

Прежде чем разбираться с законами других стран, давайте посмотрим на свои. Один из важнейших исторических законов, принятых молодым Государством Израиль в 1950 году, называется «закон о бесхозном имуществе». Этот закон передал в опеку Государства Израиль имущество (землю, дома, магазины и тому подобное) «граждан Палестины, которые перехали из своего места жительства в Палестине (а) в место за пределами Палестины до 1 сентября 1948 года, или (б) в место в Палестине, которое удерживалось в тот момент силами, намеренными предотвратить создание Государства Израиль, или боролись с ним после его создания».

В этом законе есть и другие разделы и подразделы, но его дух и цель ясны. 750 тысяч палестинцев, которые были изгнаны или покинули свои дома и оказались в конце войны за пределами суверенной территории Государства Израиль по линии прекращения огня 1949 года, потеряли право когда-либо вступить во владение своей собственностью.

Это циничный и порочный закон, который допускает массовое разграбление частной собственности под покровительством государства. Более того, историк Адам Раз недавно опубликовал очень тщательное и вызывающее тревогу исследование о массовом разграблении палестинской собственности, которое совершали солдаты и гражданские лица, отдельные люди и группы: мародеры присваивали себе дорогие ковры, мебель, домашнюю утварь, одежду, произведения искусства и многое другое. Денежная стоимость разграбленного имущества безусловно составляет огромные суммы («Разграбление арабской собственности в Войне за Независимость», издательство «Кармель», 2020).

Вернемся к Польше. Около трех миллионов польских евреев были отправлены немцами в лагеря уничтожения, убиты и умерли от голода и болезней в гетто. Среди жертв немало тех, кто в годы оккупации был убит поляками или выдан ими немцам. Они оставили после себя огромное имущество. Что с ним стало во время и после нее? Кому оно досталось?

Вопрос о бесхозном имуществе в Польше чрезвычайно сложен из-за истории изгнания и убийств, непрерывно происходивших там во время и после немецкой оккупации. После того, как евреи были отправлены в гетто и лагеря, их собственность – квартиры, дома, предприятия и земля – перешла к польскому населению.

В 1946 году Польша изгнала с запада страны около двух миллионов немцев (многие из них бежали еще раньше, спасались от террора Красной армии), и сотни тысяч их квартир, домов и другой собственности перешли польскому государству. Евреи, пережившие Катастрофу, и те, кто вернулись из Советского Союза, куда они бежали в начале вторжения нацистской Германии в Польшу, получали это брошенное имущества, которое щедрой рукой раздавало государство, и основали в Силезии новые еврейские общины, получив поддержку и поощрение польских властей, пусть даже это возрождение длилось недолго. Вопрос о бесхозной собственности в Польше необходимо понимать в этом контексте, который не похож на обстоятельства, преобладавшие в других странах – например, в Западной Европе.

Польшу систематически разрушали и грабили немецкие оккупанты. В январе 1945 года, когда в Польшу вошла Красная армия, Варшава представляла собой город-призрак – сплошные руины. То, что немцы не уничтожили за годы оккупации, уничтожила война, которая шла на польской земле в 1944–1945 годах. Во многих местах дома, принадлежавшие евреям до войны, были единственными, в которых после ее окончания можно было жить. Несомненно, депортация евреев позволила польскому населению завладеть их собственностью, и они сделали это без колебаний. Но во многих случаях из-за разрушений, оставленных войной, это была жизненная необходимость.

Разве не так же поступили с имуществом палестинцев мародеры времен Войны за Независимость? Разве молодое Государство Израиль не использовало десятки тысяч квартир и домов, покинутых изгнанными палестинцами, для размещения новых репатриантов, ведь это было единственное жилье, которое можно было им предоставить? По сей день, когда я попадаю на улицу Йефет в Яффо, я вижу дом, где родился – дом изгнанной палестинской семьи.

Политика грабежа (под эгидой государства) продолжалась и в дни коммунистического режима, который польский народ по всем признакам считает оккупационным. Частная собственность была национализирована в соответствии с интересами режима. С 1991 года в связи с политическими изменениями, которые претерпела страна, были поданы сотни тысяч исков о реституции собственности.

Польша вернула еврейской общине ее имущество (синагоги, общинные здания и т.д.) в тех местах, где после падения коммунистического режима оно еще сохранилось. За 30 лет после этого были также поданы десятки тысяч гражданских исков о возвращении частной собственности евреями и неевреями. Многие из них были удовлетворены, и наследники получили назад семейное имущество. Теперь Польша решила применить к этим искам срок давности. Действительно ли следует называть это антисемитизмом, да еще в таких выражениях, как «убил и унаследовал»?

Лапид и многие израильтяне не понимают, что все поляки, независимо от политической принадлежности – правые, левые или центристы, – считают себя по праву жертвами немецкой оккупации. Они никогда не будут нести ответственность за зверства, совершенные немцами на их земле, и, конечно, не должны этого делать. Они не несут ответственности за создание ситуации, которая привела к тому, что миллионы поляков переехали в частные еврейские дома после того, как их законные владельцы были депортированы и убиты.

Можно, конечно, задаться вопросом, какое право имеет внук или правнук еврея из Жешува или Седльце занять квартиру, принадлежавшую кому-то из его предков сто лет назад, и выселить чету пожилых поляков, которые жили там десятилетиями. Особенно если этот наследник никогда не жил в этом месте и сомнительно, что он вообще может указать его на карте. Израильские рыцари справедливости не задаются этим вопросом, но они без проблем требуют выселения палестинцев из их квартир в иерусалимском квартале Шейх Джаррах – хотя те, в отличие от еврейского наследника квартиры в Жешуве, никогда не могли претендовать на квартиры или земли своих предков в сотнях разрушенных или ограбленных Израилем палестинских поселений. Воистину, как поэтична израильская справедливость.

Даниэль Блатман, профессор истории Катастрофы (Еврейский университет) и главный историк Музея Варшавского гетто в Польше

detaly.co.il