Читальный зал

Школа светописи Моисея Наппельбаума

140 лет назад в Минске родился выдающийся фотомастер Моисей Наппельбаум. За долгие годы творчества он создал собственную, только ему присущую художественную манеру исполнения студийного фотопортрета.
В искусстве фотографии Моисей Наппельбаум занимает примерно такое же место, как Шагал в живописи, Пастернак в литературе, Аверченко в журналистике. Величину его таланта характеризует простой факт: когда в 1918 году большевикам понадобилось явить миру изображение главы Советской России, то первый художественный фотопортрет Ленина был заказан Наппельбауму.
Классически известными стали его портреты Ахматовой, Блока, Горького, Дзержинского, Есенина, Кропоткина, Алексея Толстого, Плеханова, Уэллса, Димитрова, Пастернака, Мейерхольда…
Об одном из крупнейших мировых фотохудожников Моисее Наппельбауме написаны объемные искусствоведческие монографии, но немногим известны обстоятельства, при которых начинался его творческий путь. Биографы обычно лишь вскользь упоминают, что родился он в Минске.
Предлагаем любопытную, на наш взгляд, подборку архивных документов, которые исследовала белорусский историк Надежда Савченко. И также рады сообщить, что ряд работ раннего Наппельбаума (такое определение звучит, поверьте, не менее достойно, чем «ранний Пикассо») идентифицирован в собрании фотографий Национального музея истории и культуры Беларуси.
…Итак, 9 января 1896 года в канцелярию минского губернатора поступило прошение мещанина Мовши Напельбаума:
«Желая открыть в губернском городе Минске фотографическое заведение и представляя при сем особую марку, честь имею просить Ваше Сиятельство о разрешении мне как фотографу открыть фотографическое заведение».
Рукой канцелярского чиновника внизу прошения были сделаны карандашные пометки: «В Минске 6 фотографий. Полиц. [йское] наблюд. [ение] затруднено. Еврей. Служил в фотографии Боретти».
Далее началась бюрократическая процедура. Была она, впрочем, достаточно скорой по нынешним меркам. Уже 10 января 1896 года из канцелярии губернатора генерал-лейтенанта Трубецкого был сделан запрос начальнику губернского жандармского управления касательно личности Наппельбаума.
Ответ последовал 14 января: «Ни в чем предосудительном в политическом отношении не скомпрометирован».
А 16 января и прокурор сообщил, что «мещанин Мовша Елья Зельманов Напельбаум в настоящее время по округу Минского окружного суда под следствием и судом не состоит».
Одновременно губернаторская канцелярия с помощью помощника пристава 4-го участка А.Станишевского заполняла развернутую анкету под грифом «Секретно». Содержание тех граф достойно публикации:
«1. Сколько просителю лет от роду, какого он вероисповедания и с какого времени живет в гор. Минске?
— Просителю 26 лет от роду, вероисповедания иудейского, проживает в Минске со дня рождения по Московской улице в доме своего отца.
2. Где жил последние три года?
— Последние три года жил в Минске.
3. Чем занимался последние три года? (Если занимался торговлею, то чем торговал?)
— Последние три года занимался фотографическим искусством.
4. Какими располагает средствами к жизни?
— Особых средств к жизни не имеет, а живет из зарабатываемых им денег, состоя на службе в фотографических заведениях.
5. Знаком ли практически с фотографическим делом и где таковому обучался?
— С фотографическим делом знаком практически, обучался у фотографа Боретти, проживающего по Губернаторской улице в доме Стефановича.
6. Сам ли будет работать проситель или предполагает нанимать работников?
— Работать будет сам и предполагает в помощь нанять одного ученика.
7. Из кого состоит семья просителя и чем занимаются члены ее?
— Семья просителя состоит из: отца, матери, двух сестер, обе девицы, и трех братьев. Все дети проживают при родителях и определенных занятий не имеют. Отец просителя служит кассиром в коробочном сборе в г. Минске и имеет собственный дом.
8. В числе родственников или близких знакомых нет ли лиц поднадзорных или состоящих в каком-либо подозрении у полиции?
— Нет.
9. Не судился ли когда в мировых установлениях и за что?
— По наведенным справкам в Минском мировом съезде и у мирового судьи 3 участка г. Минска оказалось, что Мовша Элья Напельбаум никогда не судился.
10. Не имел каких-либо столкновений с чинами полиции?
— Не имел.
11. Не замечалось ли у просителя каких-либо подозрительных сборищ или сходбищ?
— Не замечалось.
12. Не замечался ли проситель в политической или нравственной неблагонадежности?
— Не замечался.
13. Удобно ли для наблюдения расположено то помещение, где проситель предполагает устроить фотографическое заведение, и если неудобно, то в чем таковое неудобство заключается?
— Помещение для фотографического заведения еще не найдено.
14. Сколько подобных фотографических заведений уже имеется в г. Минске и располагает ли полиция достаточными средствами для действительного надзора за ними?
— В г. Минске имеется 6 фотографических заведений; достаточными средствами для надзора за ними полиция не располагает.
15. Какой образовательный ценз имеет проситель?
— Проситель домашнего образования».
Похоже, что искусство составления «объективок» на частных предпринимателей в ту пору роднилось фотографии…
Впрочем, пристальное внимание властей губернского Минска не помешало деловому и творческому расцвету Наппельбаума. Спустя несколько лет появилась возможность расширить ателье. Вот рукописный документ, датированный 7 августа 1903 года:
«Его Сиятельству Господину Минскому губернатору графу Мусин-Пушкину
минского фотографа Мовши Ельи Зельманова Напельбаума
Прошение
Имею честь покорнейше просить Ваше Сиятельство разрешить мне открыть при моей фотографии, находящейся в городе Минске по Захарьевской ул. в доме Френкеля, также фототипию с типографией. Отрасль фототипии до сих пор еще очень мало развита в России, в нашем же крае совершенно не имеется, несмотря на огромный спрос и сбыт заграничного производства.
Миллионы экземпляров разных видов, копии с картин, открытых писем и т.п., не говоря уже о более серьезных издательских работах, привозятся из-за границы, где существуют целые фабрики специально для России.
Я твердо убежден и надеюсь, что с Божьей Помощью мне удастся создать и развить новое дело в нашем крае (кроме своего личного благосостояния) и тем самым принести хоть маленькую пользу своему дорогому Отечеству».
Граф отнесся к идее благосклонно и уже 18 августа 1903 года подписал свидетельство № 5865/65, разрешающее Наппельбауму содержать в Минске фототипию с типографией.
А далее мастер развивался настолько успешно, что счел необходимым переместиться в столицы. С 1912 года Моисей Наппельбаум работал в Петербурге и Москве, много ездил по России…