Читальный зал

После Сталина антисемитскую политику СССР продолжил Никита Хрущев

«Дело врачей» – отнюдь не единственное антисемитское преступление советской власти против евреев. Знают ли об антиеврейских репрессиях на Западе? Знают. Хотя это и не самая актуальная там тема, в Соединенных Штатах на антисемитизм советских властей постоянно указывали конгрессмены.

Комитет Керстена

В 1953 году после публикации в «Правде» статьи о врачах-вредителях американцы пикетируют редакции прокоммунистических газет и офис представительства СССР при ООН. В феврале 1953 года проходит массовая уличная акция на Манхэттене с участием конгрессменов, затем – в Бруклине. 3 тысячи и 5 тысяч участников соответственно. Это очень много для того времени.

Конгресс принимает несколько резолюций, обозначающих параллели между нацистской политикой в отношении евреев и сталинскими антисемитскими процессами. Впрочем, резолюции приняты – и все. Дальнейшего развития событий не происходит. Но в том же 1953 году Чарльз Джозеф Керстен, республиканец в палате представителей от штата Висконсин, учреждает Избранный комитет по расследованию коммунистической агрессии и насильственного включения стран Балтии в СССР, также известный как комитет Керстена. Позже комитет начинает другое расследование, известное как «Отношение коммунистических режимов к евреям». Вот краткая выжимка из него:

Издавна деспотические, диктаторские и империалистические режимы подавляют и преследуют религиозные, национальные и расовые меньшинства. Пытаясь «отвлечь общественное недовольство, вызывая подозрения и ненависть к этим меньшинствам, они используют их в качестве козлов отпущения за преступления и неудачи власти. Евреи, рассеянные по всему миру, но сохраняющие верность своим религиозным и гуманитарным традициям, – любимая цель таких репрессий. Таким образом, отношение режима к евреям и антисемитизму часто отражает основной характер социальной и политической структуры.

Положение евреев в СССР аналогично тяжелому положению других угнетенных народов. Кроме того, отмечен антисемитизм, который правительство не предотвращает, а скорее поддерживает. Тоталитарная коммунистическая власть несовместима со свободной практикой иудаизма, продолжением культурной и общественной жизни, самим существованием еврейских общин, а также отдельных евреев. Евреев преследуют и как национальное, и как религиозное меньшинство.

    Антисемитизм Хрущева и сенатор Додд

После смерти Сталина вроде бы стало ненадолго чуть легче – но потом начинаются новые антиеврейские процессы. Летом 1955 года в Москве арестовывают участников нескольких еврейских групп по обвинению в антисоветской националистической деятельности.

В 1957-м в Москве проходит всесоюзное совещание-семинар, на котором объявляют: иудаизму – бой. Об этом не очень прилично говорить, но основные кавалеристы этого форума – академик, философ Марк Борисович Митин (Гершкович) и философ же Михаил Иосифович Шахнович. Изначально бой объявляли всем конфессиям – и не только еврейскими руками. А в 1959 году стартует хрущевская антирелигиозная кампания, в которой, по мнению сторонних наблюдателей, иудаизму досталось больше всех.

Об этом свидетельствуют такие документы, как доклад сенатора Томаса Додда от 15 марта 1960 года с говорящим названием «Антисемитизм, эпидемия свастики и коммунизм». Додд утверждает, что равенство всех народов в СССР не более чем миф; Советский Союз – гигантская тюрьма народов, в которой меньшинства подвергаются преследованиям и эксплуатации, геноцид – обычный инструмент государственной политики, а национальная политика СССР – это политика принудительной русификации.

«Русский язык сделан культурной «смирительной рубашкой», потому что это язык самой большой национальной группы и наиболее распространен в СССР; русские – своего рода инструмент подавления других наций, хотя и сами являются жертвами советского режима, – пишет Додд. – Будущее советского еврейства видится в лучшем случае как исчезновение некогда богатых культурных традиций; а в худшем – как насильственная ассимиляция более 3 миллионов евреев».

Сенатор свидетельствует, что синагоги в Черновцах, Бобруйске, Коростене, Барановичах, Чернигове и других городах закрыты органами безопасности. «В Харькове, где живут 70 тысяч евреев, нет синагоги вообще. Синагога в Воронеже используется властями под склад, поскольку еврейская община не смогла собрать деньги на выкуп здания. В Евпатории 25 тысяч рублей, выделенных еврейской общиной для аренды помещения синагоги, конфискованы. Иудеи, лишенные синагог, пытаются организовывать частные молитвенные собрания. Такие собрания насильственно разогнаны в Харькове, Туле, Бобруйске, Витебске и других городах. В Витебске евреям угрожают уголовными делами и сроком в десять лет лишения свободы, если они возобновят свои сходки.

В Бендерах, Барановичах, Минске, Кишиневе, Воронеже и Киеве еврейские кладбища осквернены, а мемориалы разрушены. В Киеве, Харькове, Куйбышеве, Ростове, Кишиневе, Одессе и Львове введен запрет на выпечку мацы. Во всем Советском Союзе на почти трехмиллионное еврейское население насчитывается всего 60 раввинов средним возрастом более 70 лет. В России (так сказано в оригинале текста, имеется в виду СССР. – Прим. «Деталей») сегодня один православный священник на каждые 5 тысяч верующих. А один раввин приходится на куда большее количество – 50 тысяч верующих евреев. Православной и мусульманской конфессиям разрешено поддерживать свои учебные заведения, но единственное разрешенное в СССР еврейское учебное заведение рассчитано лишь на 20 студентов.

Преступления советского антисемитизма совершены или спровоцированы самим государством, сначала под руководством Иосифа Сталина, а затем – нынешнего генерального секретаря Никиты Хрущева.

Как свободный мир реагирует на беспощадное преследование 3 миллионов евреев Советского Союза? Он закрывает на это глаза, – отмечает Додд. Вместо протестов и негодования мы видим требования расширить торговлю с советским блоком и активизировать культурный обмен».

Чуть позже, в 1961 году, сенатор Джейкоб Джавитц посещает СССР, после чего тоже выступает с докладом, посвященным положению советских евреев. Джавитц подтверждает основные тезисы доклада Додда, добавляя собственные наблюдения: советским руководством разработаны уникальные двойные стандарты в отношении граждан-евреев. Последние фактически лишены тех прав, на которые могут претендовать как национальное меньшинство: системы национального образования, языковых курсов, театров, издательств. Их дискриминируют при получении образования, приеме на работу и в других сферах.

Джавитц упоминает арестованных в Ленинграде Гедалью Печерского, Евсея Дынкина и Наума Каганова. Это вообще первое упоминание в конгрессе США конкретных имен советских политзаключенных. Трех этих стариков обвинили в шпионских связях с Израилем и дали им от десяти до 15 лет. 75-летний Дынкин, получив 15-летний срок, с горькой иронией сказал, что, видимо, советская власть считает, что он будет жить вечно. До освобождения он не дожил.

Сидели они в «политических» лагерях. Узник Сиона Зеев Могилевер в воспоминаниях пишет, что в лагере Печерский пытался следовать еврейским обычаям, не сбривал бороду – к парикмахеру его водили в наручниках – и следовал кашруту даже если приходилось питаться только хлебом и водой.

Никаких резолюций или иных документов конгресса США по случаям Дынкина, Печерского и Каганова нет, но не исключено, что даже простое упоминание их имен в сенате сыграло роль в сокращении сроков заключения – Дынкина и Каганова освободили досрочно.

    «Иудаизм без прикрас»

В августе 1962 года сенатор Додд выступает, пожалуй, с революционной на тот момент инициативой. Он предлагает Госдепартаменту отозвать посла США в СССР – номинально для консультаций по поводу антисемитизма в советской политике, на деле же – в качестве протеста против антисемитизма. В ответ Госдепартамент информирует Додда о том, что правительство США не одобрит подобную акцию, ибо публичное заступничество США за советских евреев может принести им больше вреда, нежели пользы (напомним, президент США в это время – Джон Кеннеди).

Начиная с 1963 года деятельность еврейских организаций в США активизируется. Эти организации всячески побуждают избранных представителей к интенсивной борьбе с антисемитской политикой Советского Союза.

Вероятно, есть три причины этой активизации. Первая – антирелигиозная кампания 1959 года. Многие эксперты, в том числе оба упомянутых сенатора, уверены, что иудаизм в СССР пострадал во время этой кампании больше других конфессий.

Вторая – в начале 1960-х годов советский лидер Никита Хрущев начинает жесткую публичную кампанию по борьбе с хищениями социалистической собственности и теневым предпринимательством. Западный мир и эту кампанию признает антисемитской. Не факт, что Хрущев планировал ее именно так, но в списке фигурантов действительно преобладают еврейские фамилии. Историки объясняют это советской тенденцией «выдавливать» евреев в определенные сферы деятельности, в частности при приеме в учебные заведения торгового профиля дискриминации по «пятой графе» в 1960-е годы не было. Поэтому, когда началась кампания экономико-политического характера, евреи невольно стали самым многочисленным контингентом.

И, наконец, третья причина. В 1963 году в издательстве Академии наук Украинской ССР выходит брошюра Трофима Кичко «Иудаизм без прикрас». Это чудовищная по уровню антисемитизма работа написана и проиллюстрирована в духе нацистской пропаганды 1930-х годов.

Антисемитские выпады разных форм не в новинку в советской прессе. Но труд Трофима Кичко выдающийся. Во-первых, объем – 192 страницы. Во-вторых, многочисленные и яркие карикатуры. В-третьих, сам факт, что книга вышла под эгидой академии наук, свидетельствует: работа переходит из разряда пропагандистской поделки в разряд «научной». Тираж в 12 тысяч экземпляров, конечно, никак не сравним с тиражами советских газет, но для научной монографии весьма внушителен.

Информации об авторе крайне мало. Даже год рождения снабжен знаком вопроса. Кандидат философских наук. В 1948 году за пособничество оккупантам был исключен из партии. Восстановлен в 1954-м. С 1957-го активный борец с мировым сионизмом, в этом качестве активно сотрудничает с Киевским горкомом КПСС аж до начала 1980-х годов.

После выхода в свет брошюры разгорается большой скандал. Лидеры западных коммунистических партий признают «Иудаизм без прикрас» откровенно антисемитским.

Судья Артур Голдберг, Сенаторы Джейкоб Джавитц и Абрахам Рибикофф встречаются с советским послом Анатолием Добрыниным и высказывают свои впечатления об антисемитизме в СССР вообще и о работе Кичко в частности. В итоге система чуть сдает назад – в региональной прессе появляются осторожные нападки на брошюру, а в апреле 1964 года газета «Правда» сообщает, что отдельные положения труда Кичко могут быть истолкованы в духе антисемитизма, а сам труд признается ошибочным.

Все вышеперечисленное – спонтанно поступающая негативная информация о положении советских евреев, побуждающая американское общество к акциям в их поддержку.

В архиве Джейкоба Джавитца, а также в национальных архивах США множество документов, иллюстрирующих способ получения нужной информации. Условный гражданин Х из штата Y пишет своему конгрессмену Z, что считает возмутительными некие факты, подтверждающие дискриминацию евреев в СССР. Конгрессмен пишет в Госдепартамент, который в свою очередь направляет обращение конгрессмена в посольство США в Москве с просьбой подтвердить или опровергнуть описываемые факты. В большинстве случаев к переписке подколот ответ посольства, с разной степенью обтекаемости подтверждающий тезисы запроса. Однако в первой половине 1960-х годов еврейский вопрос еще не становится основным в повестке дня советско-американских отношений.

Сенатор Кеннет Китинг неоднократно обращается в Госдепартамент, требуя от него реакции на доказательства антисемитизма в СССР. В ответ помощник госсекретаря Фредерик Даттон сообщает: «Трудно содействовать прямому решению проблемы меньшинств на территории, где советское правительство осуществляет полный контроль». Другой чиновник, директор информационного агентства США Эдвард Мерроу, заявляет: «Вы можете быть уверены, что мы продолжим информировать мир об этих и подобных нарушениях прав человека со стороны коммунистов».

    Запретная маца

Еще один аспект этой истории – нарочно не придумаешь. В послевоенный период в СССР выпечка мацы подотчетна Совету по делам религиозных культов. И власти на местах то разрешают, то запрещают ее производство. Органы финансового контроля придирчиво проверяют экономическую составляющую этой деятельности.

Наконец, к 1962 году выпечка запрещена по всей стране. И речь идет не только о синагогальных пекарнях. Частная выпечка становится подсудным делом. Летом 1963 года в Москве судят четверых евреев, обвиняемых в нелегальной выпечке мацы и спекуляции ею. Трое из них приговорены к срокам заключения от шести до 11 месяцев. Аналогичные судебные процессы идут и в других городах.

В ответ международные еврейские организации инициируют отправку посылок с мацой в СССР. Большинство этих посылок задерживают на таможне. Впрочем, в газетах тотчас появляются письма «возмущенных еврейских трудящихся», которым не нравятся «подачки». Со своей стороны, официальные источники заявляют, что никаких ограничений нет и что накануне религиозных праздников государственные пекарни без проблем снабжают иудеев мацой, а православных – куличами. Эта история с мацой растянется на десятилетия.

В октябре 1963 года президент Кеннеди анонсирует утверждение экспортных лицензий на продажу пшеницы и других сельскохозяйственных товаров в СССР. А с мацой в СССР проблемы. И дальше начинается, выражаясь современным языком, флешмоб: избиратели массово пишут своим конгрессменам, что не дело продавать зерно системе, которая не дает евреям спокойно печь мацу. Конгрессмены пытаются попросту блокировать соглашение о торговле зерном, но Кеннеди отвергает идею, поясняя, что «мирные соглашения с Соединенными Штатами… гораздо более целесообразный курс для наших противников, чем политика изоляции и враждебности».

Тогда возникает другая идея – снабдить текст «Зернового соглашения» следующим пунктом: некоторая часть муки, в которую будет перерабатываться американское зерно, должна идти целевым назначением для выпечки мацы. В Госдепартамент и лично президенту идут десятки подобных запросов от конгрессменов и сенаторов, к запросам приколоты десятки же писем от избирателей. Ответы на эти запросы типовые – подобный пункт не может быть внесен в коммерческий договор. Красивый проект, увы, остается только проектом.

Американские законодатели продолжали попытки выразить свое отношение к антисемитской политике СССР, предлагали на голосование различные резолюции разной степени жесткости. Однако претворить их в жизнь, как правило, не удавалось.

Нателла Болтянская, «Детали».

Фото в тексте из личного архива автора

detaly.co.il