Через 75 лет после освобождения Аушвица евреи в Европе вновь не чувствуют себя в безопасности. Европа должна снова стать надежным домом, считает глава Совета раввинов Европы Пинхас Гольдшмидт.

Флирт с дьяволом – рискованная затея, есть опасность, что он ответит взаимностью. Партнерам Кремля следует об этом помнить. 

Я недоумеваю мировому вниманию этой дате 27 января давно, потому что она притянута искусственно к трагедии европейского еврейства. Она символична, потому что нельзя годовщины истребления нации приурочить к одному дню, чтобы в календаре мероприятий политики поставили очередную галочку.

Говорить о союзе России и Израиля сегодня вряд ли возможно. Слишком велики, например, противоречия между двумя государствами в Сирии, и слишком различается политика России и Израиля в отношении Ирана, в котором еврейское государство видит главную угрозу своему существованию. Да и политические системы двух государств различаются кардинально.

К сожалению, Холокост – это больше не история, а политика. И форум в Иерусалиме из увековечивания памяти шести миллионов стал битвой в этой войне политик памяти.

Цели Путина – использовать Израиль и тему Холокоста в качестве орудия в борьбе с цивилизацией Запада.

Торговля евреями! То, чем занимались в годы Второй мировой войны нацисты и их пособники! Человек, который меняет еврейскую девушку на здания в лучших традициях Холокоста, с невозмутимым и назидательным видом будет выступать на форуме Холокоста в одном из самых трагичных мемориалов современного мира в роли царя-освободителя еврейского народа под еврейские и прочие аплодисменты!

Катастрофа – это наши боль и могилы, наша память, а не повод закатить массовую столичную вечеринку с шумным дележом мест на трибуне международного форума, в котором самим израильтянам, по сути, отведена роль статистов.

Россия должна открыть свои архивы и раскрыть всему миру правду об исчезновении героя человечества, ставшего воплощением моральной храбрости и решимости.

Церемония, посвященная 75-летию освобождения нацистского концентрационного лагеря Аушвиц, стала – как это ни печально осознавать – поводом для еще одного центральноевропейского политического конфликта.